Образ народа в поэме Н.В. Гоголя Мертвые души

Образ народа в поэме «Мертвые души».

Поэма «Мертвые души» в творчестве Н.В. Гоголя занимает особое место.

Глобальный план Гоголя - показать всю Россию в разрезе, все ее пороки и

недостатки.

Большую часть населения России того времени составляли крестьяне. В

поэме их мир описан очень образно. На мой взгляд, он разделяется на

несколько составляющих. У каждого помещика всегда есть принадлежащий ему и

характеризующий его мирок крестьян. Сами крестьяне не описаны, но мы можем

судить о них по их жилищам. У Манилова, например, «темнели вдоль и поперек

серенькие бревенчатые избы». У Коробочки были уже другие избы, «которые

хотя были выстроены врассыпную, но, по замечанию, сделанному Чичиковым,

показывали довольство обитателей». Крестьянские угодья Собакевича не

вызывают удивления – мы видим их такими, какими и ожидали их увидеть –

«плохо скроенными, да крепко сшитыми». Избы крестьян Плюшкина, как и он

сам, показаны старыми, обветшалыми, практически ненужными.

Кроме мирков крестьян есть, по-моему, и другие мирки. Первый – это

сильно отличающийся от всех остальных аллегорический мир умерших или

бежавших от своих помещиков крестьян, о котором упоминается лишь изредка.

Также на страницах поэмы мы чувствуем присутствие еще одного – так

называемого «центрального» мира крестьян, представленного в конкретных

ситуациях.

Самым странным и непонятным, наверное, является для нас мир умерших

или бежавших крестьян. Его обитатели как бы противопоставлены населению

мира «живых». С помощью этого приема Гоголю удается подчеркнуть бедность

нравов главных героев. После не в меру хвастливой речи Собакевича,

описывающего своих умерших крестьян, сам он, хитрый и эгоистичный,

опускается в наших глазах сразу на несколько уровней. А ведь крестьяне –

собственность помещика, умелые, духовно богатые люди вынуждены были

безропотно подчиняться человеку с жизненными принципами мещанина. Следующие

напоминания о данном мире показывают нам его с совершенно иной стороны. Он

представляется нам, как «мир живых», ушедших из «мира мертвых».

Особого внимания требует, так называемый, центральный мир. Он

незаметно вливается в повествование в самом начале поэмы, однако ее

сюжетная линия не часто соприкасается с ним. Сначала он почти не заметен,

но затем вместе с развитием сюжета раскрывается и описание этого мира. В

конце первого тома описание превращается в гимн всей Руси. Гоголь образно

сравнивает Русь «с бойкой и необгонимой тройкой», несущейся вперед. В

продолжение всего повествования писатель превозносит крестьян, составляющих

основную, наиболее деятельную и полезную часть этого мира, за счет

контраста с намеренно униженными помещиками, чиновниками, служащими.

Описание данного мира начинается с разговора двух крестьян-умельцев,

обсуждающих технические возможности экипажа, въезжающего в город NN. С

одной стороны, их разговор отдает праздностью, чувствуется его

незаконченность, бесполезность. Но, с другой стороны, оба они показали

достаточно высокий уровень знания строения и возможностей экипажа. Эти два

персонажа, по-моему, невыразительны и показаны более с отрицательной

стороны, нежели чем с положительной. Они появляются в самом начале

произведения и как бы вводят нас в мир поэмы. Следующие колоритные

представители «центрального» мира, показанные в поэме, – два мужика,

указавшие Чичикову дорогу в Маниловку. Они неплохо знают территорию, но их

речь все-таки хромает. Самым красочным персонажем среди крестьян, на мой

взгляд, является тот, которого мы увидели, когда он тащил «претолстое

бревно … подобно неутомимому муравью, к себе в избу». Он выражает собой всю

размашистую натуру русского человека. Гоголь подчеркивает это, говоря его

устами «метко сказанное русское слово».

Самым ярким выражением патриотических чувств писателя в поэме

является рассуждение о судьбе Руси. Сравнивая ее «необъятные просторы» с

неисчислимыми духовными богатствами ее народа, Гоголь поет ей хвалебную

оду:

«Здесь ли, в тебе ли не родиться беспредельной мысли, когда ты сама без

конца? Здесь ли не быть богатырю, когда есть место, где развернуться и

пройтись ему? И грозно объемлет меня могучее пространство, страшною силою

отразясь во глубине души моей; неестественною властью осветились мои очи:

у! Какая сверкающая, чудная, незнакомая земле даль! – Русь!»